Форум "Владимир Высоцкий. Творчество и судьба"

Стр. 3.

ГЛАВНОЕ

ЛИЧНОСТЬ

«Я НЕ УМРУ МУЧИТЕЛЬНОЮ ЖИЗНЬЮ – Я ЛУЧШЕ СКОРОЙ СМЕРТЬЮ ОЖИВУ»

Недосягаемая Высота

25 января – 70-летие Владимира Высоцкого

«Ушёл один – в том нет беды, – но я приду по ваши души».

Он не имел званий. Не состоял ни в Союзе писателей, ни в Союзе композиторов. Он – поэт, актёр, бард – стал самым народным. Всенародным.

«В этот день ему исполнилось бы...» - есть такая формулировка для подобных дат. «И не то чтобы с чем-то за сорок. Ровно семьдесят - возраст смертный», - пел Галич, правда, о другом и по другому поводу. Для Высоцкого «возраст смертный» и был как раз 42, «сорок с лишним». Почти 28 лет мы живём без него. Поколение выросло.

В «НУЛЕВОМ» ВРЕМЕНИ

Без него? Или всё-таки с ним? Изданы его проза, стихи, записаны все песни (их количество исчисляют сотнями). Ему поставили памятники, создан его музей, ему посвящены научные работы, вышли роскошный 8-томник сочинений (в Германии) и другие издания. В его честь устраивают конкурсы и концерты его памяти. Его даже «проходят в школах»! А при жизни его просто любили люди, по словам его друга актёра Всеволода Абдулова, «за то, что он невероятно живой, живее, чем все мы, вместе взятые, - смешной, невозможный, заводной, наивный, мудрый». «Он на съёмочной площадке излучал такую бешеную энергию, что казалось, будто воздух вокруг него начинает потрескивать», - вспоминает кинорежиссёр Александр Митта. «В нём была всепоглощающая охота объять необъятное», - говорит Вениамин Смехов. «Мой финиш - горизонт, а лента -край земли...»
Ему было трудно, узко даже в труппе потрясающе талантливого Театра на Таганке. Он по-настоящему, всегда и везде, всю жизнь был один. Выбирался своей колеёй. Одинокий волк из его же песни «Охота на волков». Иноходец, тоже из песни. Ну не вписывался человек во всевозможные рамки, привычные мерки и прочее. Он был настоящей звездой, а не сегодняшним гламурным, мишурно-блескучим «плевочком» в небо. Не зря же с юности у него было прозвище - Высота.
Его не только невозможно представить состарившимся - он кажется немыслимым в наше время, уже точно и жёстко названное «нулевым». Он прожил и завершил свою жизнь, как собственную песню, в свой срок. В самом деле, что бы делал Высоцкий сегодня, чем занимался? Играл на Таганке, которая разделилась надвое? Снимался в боевиках? Тусовался на фестивалях и светских раутах? Пел на корпоративных вечеринках или официозных концертах? Прикупил коттеджи к на Рублёвке и демонстрировал роскошь гостиных и спален в глянцевых журналах?
Как его хоронили! Я не видела более сплочённого, достойного сообщества тысяч людей, объединённых болью (не толпы, не массы), - в нескончаемой очереди к театру, в окнах, на крышах, балконах, столбах! И его голос из сотен магнитофонов... Лишь раз, когда выносили гроб, возникла опасность давки, но Любимов в мегафон попросил: «Люди, остановитесь! Вы любили его, он любил вас, дайте ему спокойно пройти его последний путь!» И люди расступились.

РАЗРЫВАЮЩИЙ ИЗНУТРИ ДАР

Он был запрограммирован, казалось, жить лет двести. «Он по жизни шагал над помостом - по канату, по канату, натянутому, как нерв».
Могучий организм, постоянно переживавший немыслимые нагрузки - и творческие, и, мягко говоря, нетворческие. Мощнейшая энергетика: его голос способен взрывать, разрывать, вспарывать пространства и души.
«Поэты ходят пятками по лезвию ножа - и режут в кровь свои босые души!»
Да и не могло, наверное, быть иначе. Есть люди, которые всю жизнь тлеют, изо всех сил оберегают себя, любимого, холят и лелеют, а уж если расходуют, так предельно экономно. Высоцкий жил взахлёб, вразнос, наотмашь, сжигая себя, а в последние годы - уничтожая. Не зря же говорят: алкоголизм, а тем более наркомания (частые спутники талантов) - это замедленное, скрытое, растянутое во времени самоубийство. Он маялся, страдал, пытался многократно победить зависимость, невыносимую для столь свободного внутренне человека, - не удалось. «Мы тоже дети страшных лет России, безвременье вливало водку в нас».

«НЕ ЛОМАЮСЬ...»

И всё-таки он сгорел не от «безвременья». Убила эпоха - слишком схематично. Его уничтожить было невозможно, отмечают те, кто его знал. «Такого попробуй угробь!»
Как ни парадоксально, он родился и жил очень вовремя, то было его время, душившее его, но при этом давшее ему силу, - то, а не наше.
Он был обречён умереть, не дожив до благородных седин, почестей и оздоровительного бега трусцой. Его вторая жена, Людмила Абрамова, сказала: «Если бы он не умер тогда, в 1980-м, всё равно бы скоро сгорел». Он умел всё делать только на грани. Иначе не мог и не хотел: «Рвусь из сил и - из всех сухожилий», «я скачу, но я скачу иначе... по-другому, то есть - не как все»...
Его голос рвался куда-то в космос. Не зря его так любили космонавты. А лучшим итогом спектаклей или концертов были для него вымокшая рубашка, порванные струны гитары и содранные до мяса пальцы.
Зачем ему всё это было надо? - спросит некто разумненький и рассудительный в наш век дешёвеньких богатеньких кумирчиков, амбициозных, капризных, с их вечными «фанерами» и гигантскими гонорарами. А он просто не мог по-другому. «Я к микрофону встал как к образам... Нет-нет, сегодня точно - к амбразуре».
И, как ни странно, именно в этой его счастливой самоотдаче, хоть и завершившейся трагическим самосожжением, суть его натуры. Но мысль не отпускает: нужен ли он был бы сегодня? С этим его: «Не ломаюсь, не лгу - всё равно не могу!» С его максимализмом, искренностью, «настоящеетью»? Ведь «у нас любить умеют только мёртвых».
Он мог завоевать любую аудиторию. И его обожали все - шофёры, рыбаки, спортсмены, космонавты, академики, врачи, студенты, продавщицы, стюардессы. «Доценты с кандидатами» и слесари - все считали его своим в доску.
Сейчас в моде этакая душевная некрофилия - всё разрешено, и прорвало плотину. Усиленно ищут грязцу, порчу, пороки в жизни ушедших: пил - не пил, кололся - не кололся. Словно забыв, во-первых, что, по Чехову, «талантливый человек в России не может быть чистеньким» и, во-вторых, по Пушкину, даже если «он и мал и мерзок», то «не так, как вы, - иначе». Имя Высоцкого обросло невероятным количеством слухов, сплетен, дрязг, делёжек, «подробностей». Всем жаждущим «правды и только правды» о жизни Высоцкого лучше бы вслушаться в его песни: «Я не люблю, когда мне лезут в душу, тем более - когда в неё плюют», и «когда чужой мои читает письма, заглядывая мне через плечо», и «я ненавижу сплетни в виде версий». «Пусть впереди большие перемены - я это никогда не полюблю!» Он будто напророчил в 1969 году грядущие изменения.
Все очень талантливые люди - пророки. Высоцкий напророчил и собственную судьбу, написав в последнем (оказалось - предсмертном) стихотворении: «Мне есть что спеть, представ перед Всевышним, мне есть чем оправдаться перед ним». Он сказал ещё как-то незадолго до ухода: «Я или умру, или выскочу». Не выскочил.
Он даже жизнью в конце концов распорядился сам:

«Я перетру серебряный ошейник
И золотую цепь перегрызу,
Перемахну забор, ворвусь в репейник,
Порву бока - и выбегу в грозу!»

АФОРИЗМ

«Есть артисты, которые с годами вырастают до эпохи»

Прислал С.Асков, Москва.

Марина МУРЗИНА.

Фото из личного архива.

Газета АиФ. 2008 г. № 04 (1421). 23-29 января.